---

Последователи Иисуса Христа и христианство

166

---

Апостол Петр

Принятое в миру деление Православия и Католичества на их приверженность соответственно Павлу и Петру, не вполне корректно, поскольку Петр, как выяснилось, в Риме никогда не бывал, и всё здание Римской церкви сооружено епископатом вокруг этой персоны лишь ради обретения вероучительного преимущества и политической автономности, завершившихся претензией на верховенство над всеми прочими церквами, в том числе и восточными. Можно заметить, что пламенные послания Павла и толкование им Учения Христа являются основой доктринального христианства; больше того: без толкований Павла невозможно представить христианство. Но отсутствие в христианской истории Петра вряд ли кто-нибудь даже заметил бы.

Последователи Иисуса Христа и христианство

167

---

По поводу выдуманного церковного правопреемства от Петра профессор Александр Уайлдер говорил:

"Мы полагаем, что апостол обрезания, как величает его Павел, его великий соперник, никогда не был в имперском городе (т.е. в Риме ¹ ), также не имел там преемника, даже в гетто (еврейском квартале. – А.В.)" ².

Возвращаясь к теме происхождения имени «Петр», взятого в действительности от «пЕтра» мистерий, и к тому, что ап. Петр (Симон) умер не в Риме, а в Вавилоне, оставаясь ортодоксальным раввином, Е.П.Блаватская писала:

"Многие другие писатели, намного более ученые и заслуживающие быть выслушанными гораздо больше, чем автор данных строк когда-либо претендовал, достаточно наглядно доказали, что Петр никогда не имел какого-либо отношения к основанию Латинской церкви; что его предполагаемое имя Петра или Киффа, так же как и его Апостольство в Риме, является не чем иным, как просто игрой с термином, который в каждой стране означал, в той или иной форме, Иерофанта или Истолкователя Мистерий (которым Петр никогда не был. – А.В.); и, наконец, что он вовсе и не умер мученической смертью в Риме, где он, по всей вероятности, никогда не был, а умер, дожив до почтенной старости в Вавилоне. В Сефер Тольдот Иешу, еврейской рукописи великой древности – это, очевидно, подлинник и очень драгоценный документ, судя по тому, как заботливо евреи скрывали его от христиан, Симон (Петр) упоминается как «верный слуга Бога», который проводил свою жизнь в аскетизме и медитации, как каббалист и назарей, который жил в Вавилоне «наверху башни, составлял гимны, проповедовал милосердие» и там умер" ³.

Церковные историки утверждают, что ап. Петр (Симон) был в Риме во времена Нерона. Но Блаватская пишет, что боязливый, трижды отрекшийся от Спасителя Петр никогда бы не решился на поездку туда, где христиан скармливали животным. Но, как раз наоборот, в Риме тогда побывал несравнимо более известный, нежели Петр (Симон), маг с похожим именем – Симон Волхв ⁴, ненавидимый церковью за те же самые чудеса, которые, согласно

Последователи Иисуса Христа и христианство

168

---

Новому Завету, творили Иисус и апостолы. Если мы согласимся с тем, что Иисус был распят около 70 г. до н.э. ¹, то гипотетическому апостолу Петру, казненному будто бы в Риме по церковному исчислению в 65 г. н.э., должно было бы исполниться к этому времени не менее 150 лет, что весьма фантастично. Мы уже говорили, что бесполезно гадать об этой неувязке. Может быть, существовали какие-то ученики апостолов, возможно, с похожими именами (если только эти имена вообще не были выдуманы сто лет спустя). Исследователи Нового Завета отмечают, что и сами имена апостолов даны в Новом Завете довольно «невнятно», так что до сих пор гадают, о каком, например, Иакове, брате Господнем, или Иоанне и пр. идет речь ². Перенесение же на древние образы черт известных в то время исторических личностей являлось распространенным фактом заимствования, доказанным религиоведами.

Таким образом, «петрово» наследие Римской церкви оказывается призрачным как с точки зрения правопреемства, так и с точки зрения доктрины, ибо, отколовшись от Восточной церкви, как утверждает Е.П.Блаватская, «более старой и намного более чистой, нежели римская иерархия», Римская церковь стала отступницей от учения Христа ³.

Интересно проследить происхождение мифа о мученической смерти Петра в Риме. В новозаветный канон входит Первое послание Петра, заканчивающееся следующими загадочными словами: «Приветствует вас избранная, подобно вам, церковь в Вавилоне» (1 Пет 5.13). В этих словах ряд исследователей видел доказательство пребывания Петра в Вавилоне, откуда он рассылал свои письма. Вне зависимости от того, кем было составлено данное Послание, быть может, лишь для большего авторитета подписанное именем Петра ⁴, указание на пребывание апостола в Вавилоне должно

Последователи Иисуса Христа и христианство

169

---

было опираться на известное среди христиан предание о смерти Петра в Вавилоне. Однако спустя годы, когда Римская церковь к середине – концу II века предприняла активные действия по узурпированию главенства в христианском мире, ею был придуман миф о вручении Петром апостольского первенства римскому епископату и освящения сей передачи мученической кончиной в Риме.

Иудеев в Вавилонии было всегда много. Филон Александрийский, например, за двадцать лет до еврейского Рассеяния, вызванного разрушением Иерусалима, писал: «Континенты... полны еврейских поселений, как и острова, и почти вся Вавилония» (Legatio ad Gaium, 36). Задача переиначивания наименования места смерти Петра – Вавилона – в Рим облегчалась тем, что в переносном смысле Рим также иногда назывался «Вавилоном». Объясняется это тем, что для христиан конца I и II века олицетворением цитадели бедствий и падения нравов была столица Римской империи – Рим. Ириней Лионский и Ипполит Римский, например, считали, что под «блудницей» Апокалипсиса Иоанн Богослов имел в виду именно город Рим. Но в более ранние времена таковым городом упадка и всяческого разврата считался Вавилон, чье имя в библейской традиции стало нарицательным. Библейский «Вавилон» как нарицательное имя, обозначающее город, жители которого предаются порокам и живут безнравственно, очевидно, мог быть использован применительно к Риму конца II века (времен Коммода). В этой связи историческое предание о смерти Петра в Вавилоне римские догматизаторы легко могли перетолковать как иносказательное свидетельство о смерти Петра в Риме.

Апологеты церкви, разумеется, объясняли загадочную концовку Первого послания Петра о пребывании апостола в Вавилоне как иносказательное название развращенного Рима. Однако такой авторитетный историк церкви, как В.В.Болотов, писал, например, что «нет оснований настаивать на иносказательном понимании это

Последователи Иисуса Христа и христианство

170

---

го указания на Вавилон (Вавилон = Рим)» ¹, ибо «проповедь в Месопотамии облегчалась единством языка... Апостолы говорили наречием сиро-палестинским... естественно поэтому, что вавилонская церковь является очень рано; еще ап. Петр посылает приветствие верующим (иных церквей. – А.В.) от этой церкви» ².

Другими словами, мученическая смерть Петра в Риме есть поздний миф, а свои годы Петр окончил в Вавилоне (как утверждает «Тольдот Иешу» – «наверху в башне»). Отсюда же, из башни в Вавилоне, а не «из тюрьмы», слал свои последние письма Петр единоверцам – обрезанным иудействующим христианам. Здесь же в Вавилоне на склоне лет он сочинял вдохновенные гимны, которые оказались столь близки духу иудаизма, что были рекомендованы раввинами к использованию в синагогах (см. далее). Если согласиться с тем, что знаменитый фрагмент Евангелия о троекратном отречении Петра от Христа был написан гностиками спустя многие годы после смерти апостола обрезания, то названное «отречение», быть может, и имевшее место во времена Иисуса, одновременно может восприниматься и как аллегория, иносказательно сообщающая о последующем возврате Петра к иудаизму и забвению им вести, провозглашенной Христом.

Ориген, судя по всему, скептически относился к притязаниям Римской церкви на Петрово наследие. Однако великий мыслитель не растрачивал силы на опровержение ставших уже популярными среди христиан ошибочных догматов, но стремился положительным толкованием хотя бы отчасти исправить наиболее опасные заблуждения. В отношении Петра Ориген в традиционной ему манере предложил в его «первоапостольстве» видеть более широкое явление, а самого «Петра» как «ключника Царствия Небесного» в этом смысле понимать только как назидательный образ:

"Если и мы тоже скажем: – Ты Христос, Сын Бога живаго, – то и мы тоже станем Петром,... ибо всяк, кто уподобляется Христу, становится камнем (Петр-Кифа – «камень». – А.В.). Даровал ли Христос ключи царствия одному Петру, тогда как прочие благословенные люди их получить не могут?" (Origen. Comm. in matt. XII.10).

Последователи Иисуса Христа и христианство

171

---

«Получается, значит, – делает из высказывания Оригена вывод протопр. Иоанн Мейендорф, – что согласно Оригену Петр – не более, чем первый "уверовавший", а ключи, полученные им, открыли врата небесные только ему одному (а не через него для всех. – А.В.): если другие пожелают последовать за ним, они вольны "подражать" Петру и – получат те же ключи. Следовательно, слова Христа имеют сотериологическое, а не институциональное значение... Получается, что весь экклезиологический спор Востока с Западом сводится к вопросу о том, что вернее: вера ли опирается на Петра или Петр на веру?» ¹. Или: только ли Петр обладает заветными ключами, или они могут оказаться у каждого?

Подход Оригена к «Петрову наследию» мог бы устранить любые споры по поводу того, «какая церковь выше», ибо в трактовке Оригена первенствующая роль в Спасении или в обретении человеком Христа отводится не институту церкви (и не Римской церкви тем более), а непосредственно самому верующему человеку. Разумеется, в епископальном (догматическом) христианстве такой подход был недопустим. В результате, установив примат церкви как инструмента Спасения, догматическая церковь обрекла себя на бесконечные и бесплодные споры о том, какая же из существующих церквей «главнее» и «спасительнее». Чтобы парировать надуманные притязания Рима на главенство, другие церкви, прежде всего Востока, выдвинули свою контраргументацию. Протопр. И.Мейендорф отмечал, что, в отличие от понимания Римом «Петрова наследия», Киприан Карфагенский заявлял, что «"престол Петров" принадлежит, в каждой поместной церкви, епископу этой церкви. Григорий Нисский... мог писать, что Иисус "через Петра вручил епископам ключи небесных почестей"... Мысль о том, что некая частная церковь может, в полном теологическом смысле, более полно, чем иные церкви, хранить веру в Петра, оставалась византийцам чуждой. Консенсус епископов, а не авторитет какого-то одного епископа (папы. – А.В.) – вот что виделось им высочайшим из возможных знамений истины. Отсюда их постоянное настояние на авторитете соборов» ². Можно заметить, что Ориген вопрос о вере в первую очередь сводил к внутреннему, т.е. личному обретению Христа верующим (ибо кто же другой сможет за него это сделать?), тогда как поздняя церковь вопрос о христианстве свела к вере во внешние положения догмата, истинное знание ко-

Последователи Иисуса Христа и христианство

172

---

торых было объявлено пребывающим в некоем «соборном разуме». Другими словами, тогда как для Оригена церковь как земное учреждение была для человека важным, но тем не менее только вспомогательным средством для обретения в собственном сердце Христа (построения церкви сердца), – догматики объявили земную церковь главнейшим явлением всей религиозной жизни верующего, по сути главной целью человечества здесь на земле. Мейендорф так и пишет: «Тогда как многие византийские церковные писатели следовали за Оригеном и признавали подобное (Петрово) преемство за кАждым верующим, то иные держались не столь индивидуализированных ¹ воззрений на христианство...» ². Кого же было более? Кажется, сама аргументация сторон в споре о первенстве епархий подразумевает явное превалирование в догматическом христианстве роли земной церкви над храмом сердца в каждом человеке. В Риме утверждали лишь об одной «самой главной» церкви, тогда как на Востоке – о «совокупности нескольких». Но ведь христианская Весть и Царство Небесное были провозглашены человеческому сердцу, а не организациям. Думается, вернее было не выяснять, какая церковь (или какая их совокупность) является наследницей так называемого «Петра», а признать само представление об организации как носительнице Божественной Истины, полученной «по наследству», – вульгарным и нерелигиозным. Ведь религия – это «связь с Богом», но никакая организация, никакой институт – «связи с Богом» иметь не могут. Религиозно может быть только чувство или мысль конкретного человека, но никак не соборная резолюция, и уж тем более – не «организация». Даже некий поступок, поведение, жизнь, казалось бы, внешне олицетворяющие причастность к тому или иному вероисповеданию, без внутреннего сердечного созвучия Богу фактически не являются религиозными. Можно с утра до вечера бить поклоны перед иконой, ставить свечи и петь славословия, но без внутренней устремленности к Богу оставаться чуждым религии – связи со Всевышним. Все внешние ритуалы и организации, как свидетельствует история, – преходящи. Вечно же лишь то прекрасное, что каждый человек кропотливым трудом возводит в сердце – церковь его Духа. Что же тогда, как не сердце каждого человека, должно стать

Последователи Иисуса Христа и христианство

173

---

истинным основанием праведной веры? Веры в то, что человеческая душа есть сосуд Христа и что дух каждого человека может, подобно сыну, вернуться к Богу? Речь идет, конечно, не об умалении или отрицании общественных религиозных институтов, а о том, с чего начинается для любого человека подлинная религиозность – с личного знания Бога.

У Е.П.Блаватской можно найти наиболее достоверное, на наш взгляд, объяснение происхождения евангельского символа «Петер», с которым много позже в доктринальных целях соотнесли спутника Иисуса – Симеона, назвав его также «Пётр». Она писала:

«Само апостольское имя Peter пришло из мистерий. Иерофант, или верховный понтиф, носил халдейский титул , peter, или истолкователь. Имена Phtah, Peth'r, резиденция Валаама, Патара и Патрас, имена городов-оракулов, pateres или pateras, и, возможно, Буддха ¹ – все произошли от одного и того же корня. Иисус говорит: "На этом реtrа я построю свою церковь и врата, и правители Гадеса не одолеют ее" ²; подразумевая под petra высеченный в скале храм, а метафорически – христианские мистерии, противниками которых были древние боги мистерий подземного царства, которым поклонялись в обрядах Изиды, Адониса, Атиса, Сабазия, Диониса и Элевсинии. Никакого апостола Петра в Риме никогда не было; но папа, захватив скипетр Pontifex Maximus, ключи Януса и Кибелы и украсив свою христианскую голову шапкой Magna Mater, скопированной с тиары Брахматмы, Верховного Понтифа Посвященных древней Индии, – стал наследником языческого верховного жреца, действительного Peter-Roma, или Petroma ³.

У римско-католической церкви два гораздо более могущественных врага, чем "еретики" и "неверные"; и эти враги – сравнительная мифология и филология... Убедительное мнение высказано слишком большим количеством ученых, чтобы сомневаться в том, что Индия была Alma Mater не только цивилизации, искусств и наук, но и всех великих религий древности, в том числе и иудаиз-

Последователи Иисуса Христа и христианство

174

---

ма, значит, и христианства. Гердер помещает колыбель человечества в Индии и представляет Моисея как умного и сравнительно современного компилятора древних брахманических традиций:

"Река, охватывающая эту страну (Индию), – священная Ганга, которую вся Азия считает райской рекой. Также библейский Гихон (Силоам ¹ ) есть не что иное, как Инд. Арабы до сих пор называют его этим именем, и названия стран, омываемых им, известны среди индусов".

Жаколио, – продолжает Е.П.Блаватская, – утверждает, что он переводил каждую древнюю, написанную на пальмовых листьях рукопись, которую брамины пагод позволяли ему читать. В одном из его переводов мы обнаружили отрывок, раскрывающий несомненное происхождение ключей св. Петра и объясняющий принятие этого символа его святейшеством римским папой.

Он показывает, основываясь на свидетельстве "Агрушада Парикшай", название которой он свободно переводит как "Книга духов" (питри), что за многие века до нашей эры посвященные храма выбирали Верховный Совет, где председательствовал брахматма, или верховный глава всех этих посвященных. Эту высокую должность мог занимать только брамин, достигший восьмидесяти лет ²; этот брахматма и являлся единственным хранителем мистической формулы, резюме всех наук, заключенного в трех мистических буквах, которые означают: творение, сохранение и преображение. Только он мог излагать ее значение в присутствии посвященных третьей и высших ступеней. Если кто-нибудь из посвященных открывал хотя бы одну, даже самую малую из доверенных ему истин профану, его казнили. А тот, кто принял от него (подобным незаконным образом. – А.В.) секрет, – разделял его участь.

"Наконец, как венец этой мощной системы, – говорит Жаколио, – существовало слово, еще более превосходящее этот мистический слог – АУМ; оно делало того человека, который владел его ключом, почти равным самому Брахме. Только брахматма единственный владел этим ключом и передавал его в запечатанной шкатулке своему наследнику.

Последователи Иисуса Христа и христианство

175

---

Это неизвестное слово, которое никакая человеческая сила не смогла принудить раскрыть, – даже сегодня, когда браминская власть сокрушена вторжениями монголов и европейцев, когда каждая пагода имеет своего брахматму ¹, – было выгравировано на золотом треугольнике и хранилось в святилище храма Асгартха, чей брахм-атма единственный владел его ключами. Он также носил на своей тиаре два скрещенных ключа, поддерживаемых двумя опустившимися на колени браминами, – символ драгоценного клада, находящегося в его владении... Это слово и этот треугольник были вырезаны на печатке кольца, которое этот глава религии носил в качестве одного из знаков своего достоинства; оно было также обрамлено золотым солнцем на алтаре, на котором Верховный Понтиф каждое утро совершал жертву сарвамеда, или жертву всем силам природы" ².

Достаточно ли это ясно? И не станут ли католики все-таки утверждать, что это брамины 4000 лет тому назад (за 2000 лет до Р.Х.) скопировали обряд, символы и одеяние римских Понтифов? Мы этому ничуть не удивились бы» ³.

Когда миф о мученической смерти Петра в Риме укоренился, то появились всевозможные легенды о «деталях» этой смерти. Евсевий, ссылаясь будто бы на Оригена (на 3-й том Толкования Оригена на Бытие, ныне утраченное), утверждал, что Петр «был распят головой вниз: он сам счел себя достойным такой казни» (ЦИ.3.1). Поздние комментаторы объяснили сей невиданный способ казни тем, что Петр «считал себя недостойным умереть той же смертью, какой умер Христос». Исторический Петр, как выяснилось, умер в Вавилоне своей смертью, а не занимался вместе с римским правосудием выбором способов экзекуции. Но образ распятия «вниз головой» имеет, возможно, символическое значение, подобно троекратному евангельскому отречению Петра от Христа. Фигура человека в эзотерическом символизме выражает идею микрокосмоса и графически изображается пятиконечной звездой ⁴ (тогда как макрокосмос представляется семиконечной звездой).

Последователи Иисуса Христа и христианство

176

---

Человек, обращенный вниз головой, есть перевернутая пятиконечная звезда – общеизвестный символ служения Левому Пути ¹.

В оккультной доктрине утверждается, что пятый принцип человека, активизация которого, собственно, делает человека отличным от животного, есть ум (санскр. Манас). Вместе с тем этот принцип в силу двойственной природы человека, вернее, его души – тяготеющей к высшему (божественному) и к низшему (антибожественному), представляет собою двойственность: буддхи-манас (духовный ум), с одной стороны, и кама-манас («животный», страстный ум), с другой. Иными словами, ум (разум) у человека один, но в силу доминирования в человеке либо духовного, либо «животного», одни люди устремляются к Высшему, а другие к низшему (к бездуховному), в результате чего в человеке побеждает тот или иной принцип (тот или иной «ум»). Интересно отметить, что у малодуховных людей правое полушарие головного мозга оказывается сравнительно пассивным, тогда как левое, отвечающее за формально-логические интерпретации, доминирует. В некотором смысле символ «опрокинутой пятиконечной звезды» может означать человеческий ум или категорию людей, устремленных в сторону мертвенности духа.

В индусском эзотеризме число 5 (санскр. «ма») соотносится с зодиакальным знаком Макара («Козерог»), управителем которого традиционно считается Сатурн (Дух Сатурна). В действительности, созвездие Козерог (Макара – козел-рыба, антилопа-крокодил) имеет такую же двойственную природу, как и Ум (манас), и, находясь под управлением Сатурна и Урана, одновременно являет, соответственно, принципы разрушения и созидания. Напомним, что Сатурн (Кронос, время) астрологически повсеместно выражает идею смерти и разрушения. В индуизме утверждается, что

Последователи Иисуса Христа и христианство

177

---

пятая голова Брамы исчезла, испепеленная «центральным глазом» Шивы ¹ (так называемым «третьим глазом», «глазом мудрости»). Шива именуется также Панчанана – «пятиликий» и в эзотеризме в аспекте разрушения связан с Сатурном, являясь индусским аналогом иудейского Йахве ². В двойственной природе Ума (манаса) Сатурн представляет собою кама-манас («животный» ум), а символически – опрокинутую пятиконечную звезду. Если утверждается, что апостол Павел проповедовал истинное христианство, а Петр с его сатурнианским йахвизмом ему противостоял, то символическое позднецерковное изображение Петра перевернутым на кресте (перевернутой пятиконечной звездой) оказывается вполне уместным. Еще раз обратим внимание читателя на то, что речь идет не об историческом Петре, но, прежде всего, о легендарном Петре, судя по всему, олицетворяющем отступницу – Римскую церковь. Учитывая это, становится понятной резкость, с какой Иисуса заставляют отозваться о Петре: Иисус, запрещавший говорить «брату своему... "безумный"» (Мф 5.22), тем не менее в адрес Петра возмущенно воскликнул: «отойди от Меня, сатана!» (Мф 16.23).

В Библии символизм пятиконечной звезды обнаруживается в Книге Бытия. Е.П.Блаватская писала: «...Начиная с Каина, первого убийцы, каждый пятый человек по линии его потомков (в линии каинитов в отличие от параллельной добродетельной линии сифиан ³. – А.В.) – убийца. Вот так они идут: Енох, Ирад, Мехиаель, Мафусаил и пятый – Ламех, второй убийца... Если начертать пятиконечную звезду Люцифера (вершиной вниз) и написать имя Каина под нижней точкой, а имена его потомков последовательно по другим точкам, – обнаружится, что каждое пятое имя, которое окажется написанным под именем Каина, будет именем убийцы. В "Талмуде" эта генеалогия дана полностью, и тринадцать убийц располагаются под именем Каина. Это не совпадение.

Последователи Иисуса Христа и христианство

178

---

Шива (как универсальный принцип. – А.В.) есть Разрушитель, но он же и Возродитель» ¹. Иными словами, философски универсальный принцип в проявленной реальности, как всё в Природе, имеет два выражения (персонификации): в восходящей линии, духовной, он выражает положительное начало, а в нисходящей – негативное начало, зло. Отсюда символ пятиконечной звезды в её двойственности – человечество, устремленное к Богу (правильная звезда), а его антипод (перевернутая звезда).