Основные рукописи Мертвого моря Семь свитков из I пещеры: Устав общины, Устав войны 1, полный текст книги пророка Исайи, фрагменты текста пророка Исайи (с главы 38-й до конца), гимны, комментарий к Аввакуму, апокрифическая Книга Бытия (на арамейском языке) и др. Дамасский документ, найденный первоначально в генизе (священной сокровищнице) синагоги в старом Каире и в отрывках обнаруженный в IV и VI пещерах Кумрана. Медный свиток, прозванный «Свитком сокровищ» (из III пещеры). Общинная библиотека: отрывки комментариев Библии, патриаршие благословения, богослужебные молитвы, гороскопы, книга мистерий, плачи, различные апокрифы (из IV пещеры). Псалтирь (пять новых псалмов) и текст от Мельхиседека (из XI пещеры). |
2. Церковь и наука о Кумране и Новом Завете
С того времени, как стало увеличиваться количество христиан, а значение института Церкви 1 всё более возрастало, соперниками христиан предпринимались неоднократные попытки найти среди известных на Востоке популярных образов прототип евангельского Христа. Кумранское открытие к проблеме сравнения образа Христа с прочими Пророками и Аватарами добавило новую. Если ранее иносказательность и аллегоричность легенд позволяли выдвигать любые аргументы и контраргументы в споре о тождестве известных Спасителей, то есть пользоваться неуловимостью и многозначностью ирреального и мистичного, то открытие существования Учителя Праведности Кумранской общины перевело вопрос о тождестве первообраза Христа в плоскость весьма конкретную и практичную. Более того, в споре о личности, ставшей первоисточником христианской этики и христианских заповедей, Учитель Праведности по сравнению с евангельским Иисусом получил явное преимущество, поскольку его историчность для ученых оказывалась несомненной, тогда как существование описанного в Евангелиях Христа до сих пор наукой оспаривается, как не подтвержденное ни одним независимым от церкви источником 2.
Трудно сегодня найти в науке область, которая была бы столь сильно опосредована борьбой идеологий, нежели околоцерковная тема. Несмотря на, казалось бы, резкое падение авторитета и влияния церкви на жизнь подавляющей части населения, в большинстве стран мира институт церкви при конституционном отделении церкви от государства до сих пор входит в орбиту большой политики. «Не удивительно, – отмечал в этой связи ведущий отечественный кумранист И.Д.Амусин, – что в литературе вопроса (о тождестве Кумранской общины и раннего христианства. – А.В.) : наметилась резкая поляризация мнений. Исследователи, которых в западной историографии называют "радикалами" и "агностиками" (к ним в первую очередь относят Андре Дюпон-Соммера, Эдмунда Вильсона, Джона Аллегро, Амброджо Донини), пораженные многими чертами сходства между ранним христианством и кумранской общиной, стали говорить о ней как о "колыбели христианства": Кумранский монастырь, говорит Вильсон, "может быть, даже в большей мере, чем Вифлеем или Назарет, является колыбелью христианства"» 1.
Далее мы воспользуемся обзором публикаций по кумранской христологии, выполненным И.Д.Амусиным.
"Еще раньше, на заре кумранских штудий, сразу после появления в 1950 г. публикации Комментария на кн. Хаваккука (Аввакума), известный французский ученый А.Дюпон-Соммер был поражен сходством между упоминаемым в Комментарии кумранским Учителем Праведности и Иисусом Христом, который «почти до галлюцинации» напоминает Учителя (Dupont-Sommer, 1950, с.122). «Галилейский Учитель, – писал Дюпон-Соммер, – в том виде, в каком он выступает перед нами в новозаветных писаниях, является во многих отношениях поразительным перевоплощением Учителя Праведности» (Dupont-Sommer, 1950, с.121). По мнению Джона Аллегро, Кумран был ессейской колонией, где протекала деятельность Иоанна Крестителя и возникло христианство (Allegro, 1956, с.163-165). «Теперь, – говорил Аллегро, – представляется вероятным, что церковь восприняла образ жизни секты (т.е. кумранской общины. – И.Д.), ее устав, многие из ее доктрин и, несомненно, значительную часть фразеологии, которой изобилует Новый Завет». Аналогичного взгляда придерживается и А. Дэвис (Davies, 1956). Кумранская община была, по его мнению, той средой, в которой должно было возникнуть христианство. Наконец, историк религии Амброджо Донини усматривает в кумранских рукописях «один из самых рез- |
ких качественных переходов (скачков) во всей истории еврейства: иными словами, – говорит Донини, – (во времена кумранской общины) мы уже оказываемся в плоскости ярко выраженной христианской идеологии» (Донини, 1958, с.128). Некоторые ученые прямо отождествляли ессеев и кумранитов с христианами: Хирбет-Кумран, по мнению Тейчера, – христианский монастырь, а члены кумранской общины – христиане (Teicher, 1951; Teicher, 1957): Обширная работа Бэра: делает попытку доказать, что кумранский Устав и Дамасский документ – творение иудео-христиан (Ваеr, 1964). Подобные воззрения вызвали резкие возражения со стороны ряда теологов, которых, по словам Донини, «очень тревожит, как бы изучение найденных текстов не потрясло коренным образом установившееся 1 представление об истории ранних христианских общин» (Донини, 1958, с.116):" |
Один из них, Ласор, в связи с открытием личности кумранского Учителя, как отмечает далее И.Д.Амусин, пишет:
"«Вопрос, который продолжает волновать многих христиан, заключается в том, как все это (т.е. данные кумранских рукописей. – А.В.) может быть связано с Откровением? С одной стороны, если Ветхий Завет является, а мы верим, что именно он является словом Бога, почему нас должно интересовать, что говорят кумранские рукописи? С другой стороны, если мы допускаем взаимосвязь между кумранскими рукописями и Новым Заветом, не отрицает ли это богооткровенную природу Нового Завета?» (LaSor, 1959, с.217). В другом месте Ласор говорит, что работы Дюпон-Соммера и его сторонников, сравнивающих Христа с Учителем Праведности, вызвали «оцепенение» или «ужас» (consternation) многих искренних христиан, перед которыми возникли коварные вопросы: «Было ли почти каждое значительное событие в жизни Иисуса Христа предвосхищено в Писаниях кумранской секты об Учителе Праведности? В таком случае, что станется с исключительностью Христа? Были ли все рассказы, которые мы читаем в Евангелии об учении, страданиях, смерти, воскресении и втором пришествии Христа, только лишь вариациями сходных рассказов, имевших всеобщее хождение, относительно других учителей?» (LaSor, 1959, с.167)" 2. |
Промежуточную позицию между «радикалами» и теологами попытались занять исследователи исторического, или так называемого
«либерального» направления. «Либералы» постарались совместить историчность христианства, допускающую научно устанавливаемых предшественников, с незыблемостью и неколебимостью церковного постулата о его происхождении. Весьма отчетливо эту мысль выразил один из наиболее видных востоковедов XX в. Уильям Фоксвелл Олбрайт. В своем выступлении в 1956г. на специальном симпозиуме, посвященном кумранским проблемам, Олбрайт сказал: «Мы вынуждены сейчас признать в качестве исторического факта, что многое из религиозной практики первых христиан новозаветного века было заимствовано из соответствующей практики ессеев. В особенности это верно относительно организации раннехристианских общин с тенденцией к общинной собственности со следами управления двенадцати избранных и т. д.» 1. В речи по радио 10 февраля 1957г. Олбрайт говорил: «Мы видим в некоторых отношениях удивительное сходство между очищением водой у ессеев и началом баптизма (крещения) в случае с Иоанном Крестителем; точно так же поразительно совпадение между общинной трапезой хлебом и вином с христианской евхаристией» 2.