2. Еверйский текст Библии и Септуагинта

Как мы показали в предыдущем разделе, имеющийся в нашем распоряжении современный текст Библии является плодом коллективной работы раввинов исключительно последних двух веков до н.э. Кумраниты, ессеи, саддукеи, самаритяне этот текст не признавали. Отличия между Септуагинтой и масоретской версией Писания говорят о становлении в лице доктрины Септуагинты какой-то новой религии, использующей древнееврейские тексты, но в своих внешнеориентированных концепциях опирающейся на философию и учения античного мира. В данной главе мы будем часто обращаться к изысканиям М.Г.Селезнева, главного редактора Российского библейского общества (ведущей отечественной организации по изучению и переизданию текстов Библии).

М.Г.Селезнев отмечает, что многие выражения еврейского Ветхого Завета еще словно бы «помнят» о своем домонотеистическом прошлом. Перевод на греческий язык отсекает у них эту память. Так, в еврейской Библии неоднократно упоминаются особые сверхъестественные существа – «сыновья божьи» (Быт. 6:1-4; Втор. 32:8-9; Иов. 1:6, 2:1, 38:7; Пс. 81/82:6; Дан. 3:25/92). Но в самом словосочетании «сыновья Божьи» уже есть что-то явно политеистическое, и Септуагинта во многих случаях, дабы не смущать умы, заменяет их на «ангелов Божьих» – понятие, вполне согласующееся с монотеистической картиной мира (Втор. 32:8-9; Иов 1:6, 2:1, 38:7). Там, где «сыновья Бога» все же остались в тексте греческой Библии (Быт. 6:1-4), они причинили немало неприятностей позднейшим комментаторам. Так, ранее мы уже показывали, что в тех стихах Второзакония (32:8-9), где рассказывается о том, как Всевышний раздает земли разным народам «по числу сыновей Бога», в различных редакциях эта фраза выглядит весьма по-разному. Так, Септуагинта заменяет здесь христоподобно звучащих «сыновей Бога» на «ангелов Божьих»: Всевышний раздает земли разным народам «по числу ангелов Божьих». Однако это место показалось сомнительным и в глазах редакторов масоретского текста – они тоже исправили его – хотя и по-другому: «Он поставил границы народам по числу сынов Израилевых». Изначальный текст дошел до нас лишь в некоторых греческих рукописях и в кумранских отрывках: «(по числу) сынов Элохим ()» ¹. Как мы видим, к эзотерически правильному пониманию Септуагинта все же оказывается намного ближе, ибо Элохим'ы и являются по сути «ангелами Божь-

Книга Бытия (1:2) так описывает первозданное состояние мира: тьма была над бездной (; буквально: «на лице бездны»). Слово , отмечает М.Г.Селезнев, здесь этимологически родственно аккадскому «Тиамат» – имени богини первобытного хаоса, убийство которой кладет начало нашему миру. Греческий перевод всё переводит в иную смысловую плоскость: – это море, у которого нельзя измерить глубину, «бездонное». Это уже не некая персонифицированная богиня, но абстрактное хаотическое начало. Конечно, и древними халдеями Тиамат мыслилась не столь примитивно, как это представляется современному религиоведению, но – так или иначе – Септуагинта возвращает космологические сказания к тем первоначальным абстрактным смыслам, которые, согласно Платону, более соответствуют древнему мироощущению, нежели профанированные образы богов у Гомера или Гесиода1.

Селезнев далее обращает внимание, что греческий язык несравненно богаче (чем еврейский) абстрактными выражениями... Многозначное еврейское «вещь», «событие», «дело», «слово» становится в греческом переводе «логосом» (). Хотя трудно сегодня утверждать, что сами переводчики имели в виду те нюансы, которые получило это слово в стоической и позднеэллинистической философии и тем более в христианстве.

В книге пророка Аввакума 3:5 говорится о том, как Бог в гневе идет судить землю: «Пред лицом Его идет язва (deber), исходит горячка от ног Его». Греческий переводчик вместо deber читает . В результате вся картина переносится в иной план: «Пред лицом Его предшествует Логос и исходит, в сандалиях ноги Его». Иными словами, создается совершенно иная религиозная концепция. Интересно отметить, что в первом значении описание соответ-

Но дело не только в том, что возрастает роль субъективного религиозного переживания. Меняется и сам характер этого переживания. Там, где в еврейском тексте оно описывается в терминах непосредственных и "наивных", взятых из "профанной" жизни, в Септуагинте мы встречаемся с терминами специфически религиозными. Меняется, по свидетельству лексики Септуагинты, сам эмоциональный настрой религиозной жизни. Примером является замена в Ис. 58:14 слов "ты будешь радоваться о Йахве" (еврейского текста) на слова "ты будешь веровать в Господа" (греческого текста) [Harl, 1988, 217]. В других местах (Исх. 18:9, Лев. 9:23-24) место радости занимает изумление ("экстаз")...» 1.

Но нельзя сказать, что до нашего времени греческий перевод дошел в том виде, каким он был первоначально. Сегодня в нем присутствуют замены, явно обнаруживающие руку поздних редакторов-догматизаторов, которые не были посвящены в древнее тайнознание. В результате шероховатости, вызванные на самом деле формой иносказания и приведением числовых соответствий букв, подверглись устранению.

М.Г.Селезнев пишет:

Во многом, – делает заключительный вывод М.Г.Селезнев, – перед нами просто внутренняя логика развития монотеистической религии. Но перевод делает эту логику отчетливой, зримой» 1.

Следуя М. Арль, главе французской школы септуагинтистов, можно выделить две главные причины, которые привели к расхождениям между Септуагинтой и масоретским текстом [Harl, 1988, р. 203.]:

1. Еврейский оригинал текста, с которого произведен перевод Септуагинты, отличается от того текста, который впоследствии утвердился в иудейской традиции в качестве канонического (Масоры) ².

2. Расхождения текстов возникли в результате теологической переинтерпретации: переводчики восстанавливали, по их мнению, «истинный» смысл переводимого текста.

К этим двум причинам необходимо добавить третью:

3. Септуагинта, кроме всего прочего, создавалась как «товар на экспорт».