Как "комиссар" экспедиции, ответственный за молитвенную работу, я не ограничивал участников каким-либо молитвенным регламентом. Каждый молился, как он хотел. Тем не менее, уже на первой большой стоянке собрал людей в кружок.

- Сядьте удобней, расслабьтесь. Почувствуйте, как драгоценная благодать этих мест проливается на вашу голову, как она спускается к шее, плечам, проникает во все внутренние органы. Вы чувствуете внутреннее тепло, комфорт - нет, скорее спокойный свет, который вливается в вас. И ваша душа как бы воспаряет в пространство Алтая.

Ощущения, которые вы сейчас переживаете, знакомы каждому человеку, прошедшему школу аутотренинга. Внутренний комфорт - цель многих, ищущих Бога с помощью современных методик молитвы и медитации. Но вы приехали сюда не за комфортом. Вы пришли сюда как посланцы мятущейся и страдающей родины. Вы пришли сюда, чтобы помочь ей. И потому соберите все блаженство вашего тела в одну точку. В точку вашего сердца. Представьте эту точку вершиной Белухи, вашей собственной, внутренней, сокровенной Белухи. И с этой внутренней вершины мысленно произнесите:

- Я люблю тебя, Господи. Люблю больше всего на свете.

Повисает напряженная благая тишина. Я смотрю на лица моих товарищей. У одних глаза устремлены к Великой Горе, у других закрыты или полузакрыты. Я продолжаю:

- Господи Иисусе Христе, Пресвятая Богородица, Отче Сергий, помогите России. Помогите этой доверчивой, неуклюжей, щедрой в радости и страшной в ярости стране, которая никогда не искала себе выгод, но жила, страдала и умирала за други своя.

Помогите России!

Снова устанавливается прекрасная тишина. Я чувствую сам и в других, как недавнее внутреннее блаженство преображается в чувство братства друг с другом, с Алтаем, со страной. Мы физически ощущаем, как в пространство идут светлые, чистые, сильные флюиды.

Я снова прерываю молчание:

- Вы чувствуете, что сейчас что-то происходит. Важное и нужное. Но не обольщайтесь. Многие из вас достаточно пожили на свете, чтобы знать - чувство братства за одну молитву не сложишь и России в одночасье не поможешь. Вы знаете, что в разных концах планеты святые люди молятся за нашу страну постоянно. И, может быть, лишь силою этой молитвы страна и мир еще не лежат в руинах. Я прошу вас продолжить ваши молитвенные усилия здесь, на Алтае, и там внизу, чтобы влиться в эту непрерывную молитву немногих и помочь ей.

Господи, помоги России!

Но почему только России? Разве она лучше других стран?

Она не лучше, но ее состояние плачевней. Россия сегодня - ключевая территория планеты, где решаются судьбы всего человечества. Я глубоко убежден, что рыночная перспектива, к которой свели все проблемы нынешние руководители страны, это пагуба для всего мира. Планета находится накануне эволюционного рывка, и на следующей ступени нашего развития нет места хищничеству и эгоизму. Западная цивилизация при всей ее внешней благопристойности заквашена именно на дрожжах этих низких чувств. В России сквозь ее дикость просвечивает жертвенность, сердце, любовь. Неужели променяем на доллары?!

Но я не призываю молиться за антирыночный вектор. Кто знает меру сочетания Высшего с низшим, духовного с материальным? Вместе с вами я обращаюсь к Христу, Божьей Матери, Сергию Радонежскому со словами: "Да будет Воля Ваша! Пусть наши малые усилия вольются в поток Суперсилы, которая сама расставит необходимые акценты. Рыночные и духовные..."

Я заканчиваю затянувшийся монолог. Снова торжественное молчание гор сопровождает нашу благую тишину. Она пульсирует как одно любящее сердце. Да будет Воля Твоя!

На Алтае мы особенно убедились, что в напряженной молитве содержится большая целительная сила.

Галина Харлампиевна К., поднимаясь к Белухе, вывихнула колено. Наши товарищи, как сумели, вправили вывих, но предстоял спуск вниз, в лагерь.

- Как пойдете, Галина Харлампиевна?

- Ногами.

И она спустилась в лагерь без посторонней помощи. День отлежалась. Колено распухло. А предстоял обратный путь длиной в 50 километров. Хорошо, если снова подвернется оказия, а если дорогу придется пройти пешком?

- Галина Харлампиевна, что будем делать?

- Идти!

Забегая вперед, скажу: она прошла все 50 км сама, хотя на 25-м километре подвернулась опять машина-лесовоз, с которой мы отправили часть людей и рюкзаки. А Галина Харлампиевна шагала в первом отделении, ни разу не отстала, и, что самое, может быть, удивительное, к концу пути ее коленная опухоль опала. Женщине - за 50, она шла, повторяя молитву "Господи, помилуй".

Молодую москвичку Татьяну К. укусила змея. Она выдавила из ранки яд или посчитала, что выдавила, промыла ранку, помазала йодом. Однако нога распухла. Татьяна не дала опухоли подняться выше колена, работала, ходила, молилась. И яд отступил.

Многие из нас стерли ноги мокрой обувью, у некоторых появились на ногах гнойники. Но люди превозмогали боль, мысленно повторяя: "Отче Сергий, с тобой идем, с тобой победим", "Господи, помилуй", "ОМ - РАМ", - и боль постепенно уходила. Все молящиеся замечали, что молитва открывала в теле какие-то новые источники энергии, как говорится, открывала второе дыхание. Такие чувства знакомы спортсменам, солдатам на войне. Но есть разница. Сверхнагрузки спорта или военной страды часто оборачиваются потом ускоренными болезнями, а люди, практикующие духовное напряжение, или молитву, постоянно сохраняют силы дольше других.

Я смотрел на лица моих товарищей, одухотворенные молитвой, и вспоминал телевизионные сеансы Кашпировского: мутные глаза его пациентов, бессмысленные движения тел, а после - жалобы, что временное облегчение заканчивается новым приступом болезни. Когда же толпы поймут, что никто не даст им избавленья - ни Бог, ни царь, ни экстрасенс, что всего в жизни, в том числе здоровья, можно добиться лишь собственными усилиями. Царство Божие берется усилием, говорил Иисус Христос, и всякий делающий усилие радует Бога.

Интересно было наблюдать за поведением членов экспедиции во время коллективных молитв. Не нужно было призывать к молчанию, алтайская благодать сама замыкала уста, и люди молча, даже не шевеля губами, молились, словно несли содержимое драгоценной чаши, которое боялись расплескать, или бережно возносили прекрасную лампаду.

Некоторые из нас наложили на себя затвор молчания на день, два, В.Н. молчал три дня, отдавал распоряжения через листки бумаги. В.М из Юрги промолчал все 12 дней экспедиции и, как мне позвонили из Юрги, после экспедиции промолчал еще около месяца. Практика молчания может показаться многим странной, но когда человек хоть раз в жизни ощутит блаженство молчания, он потом будет искать это состояние всегда.

Конечно, наше молчание было нередко несовершенным. Можно ни слова не произносить вслух, но внутри проговаривать целые монологи. С другой стороны, разговаривая, можно сохранять внутреннее молчание. Это вопрос тренировки. Того состояния безмолвия, которое кульминирует практику "умного делания" старцы добиваются за многие годы молитвенных упражнений. Лишь такая практика открывает надежно окна души лучам Высшей Благодати. Но на этом пути молитвенника подстерегают "прелести". Когда монах-молчальник начинает слышать "голоса", видеть "ангелов" и получать сообщения "свыше" он знает, что началась его невидимая брань с искушениями. Он претерпевает жестокие схватки с энергиями Тонкого Мира, прежде чем его сердца коснется Луч Мира Горнего.

Но сколько заплутавших в тенетах Тонкого Мира! К нам в Центр часто приходят люди, имеющие "прямой провод" к Иоанну Крестителю, а то и к Богородице, и к самому Иисусу Христу. Некоторым из них внушено "свыше", что они и есть реинкарнации Христа или Матери Мира. Терпеливые объяснения, что они заблуждаются, они слушать не хотят, уходят, обиженные нашей недоверчивостью. Но паству себе, в конце концов, находят. И бродят по стране новоявленные сыны лейтенанта Шмидта от оккультных наук, смущая доверчивых россиян экстравагантной риторикой.

Читатель, ты вправе задать мне вопрос: если молитвенная практика обостряет чувства и делает нервную систему чувствительной к явлениям Тонкого Мира, стоит ли о ней говорить широко? Ведь раньше такая практика была уделом немногих монахов? Увы, мы живем в особое время, когда Тонкий Мир стремительно сближается с нашим, плотным. И многие люди, даже не помышляющие ни о какой духовной практике, становятся жертвами одержателей из Тонкого Мира. Поэтому молитва сегодня становится необходимым спутником каждого культурного человека. Секреты ее предельно просты: зови на помощь Христа, Божью Матерь, Аллаха, Будду - кто тебе ближе. Следуй их примеру, их заветам. Углубляй свои знания не только усвоением религиозной или культурной информации, но и деятельной работой сердца. Только будь разборчив с источниками. Самые надежные из них известны: Библия, Коран, Дхаммапада. Они проверены веками. Авторитет Агни Йоги - этого Новейшего Завета - подтвержден примером уникальной семьи Рерихов.

Интеллектуальные и творческие качества каждого из членов этой семьи столь высоки, а нравственный потенциал столь безупречен, что не оставляет ни малейшей щели для темных подозрений. Но, прежде всего, конечно, сама Агни Йога, являющаяся продолжением всех прошлых Провозвестий, дает образцы здорового и равновесного подхода к решению духовных проблем.

Среди нас не было зрелых молчальников, но, к счастью, не было и легкомысленных контактеров. То есть люди принимали информацию из Тонкого Мира (куда от нее деться), но знали ей истинную цену. Мы знали, что пришли сюда не за феноменами, но трудиться. И радость добросовестно выполненной работы, молитвенной и физической, была для нас единственной наградой.

Видели ли мы бесов? Не однажды. Преимущественно ночами. Особенно запомнилась первая ночевка на обратном пути после почти тридцатикилометрового перехода. Место для ночевки было выбрано неудачно, это чувствовали все, - сырая низина, сумрачное редколесье. Но из-за позднего времени искать другое не было возможности.

Ночью раздался странный, получеловеческий звук, сначала с одной стороны лагеря, потом - с другой. Утром многие говорили, что ощущали чье-то присутствие, тяжелое, пугающее. А ночью, одна из женщин, спавшая в палатке, не выдержала, перебралась в другую палатку. Оставшаяся обитательница внезапно почувствовала прикосновение когтистой лапы, откинувшей полог палатки. Женщина оказалась не робкого десятка, прочла "Отче наш", сделала крестное знамение. Лапа исчезла.

Я в эту ночь видел во сне какие-то неясные устрашающие фигуры, окружившие наш лагерь. Опыт всякого рода сонных баталий у меня был, и я пошел навстречу фигурам. При моем приближении они уменьшались в росте, а затем расплылись в темное пятно на земле.

Мы не были склонны раздувать свои фантазии относительно пережитых видений. Пугающий звук более или менее прояснился: так могла кричать, по словам местных жителей, некая птица, живущая в этих местах. Имя ее мне называли, но я забыл. А разного рода астральные сущности, полуматериальные фигуры... Каждый казах, живущий здесь, видел и чувствовал их много раз. Но были это бесы или безобидные духи природы, которые сопутствуют лесам, горам, озерам и которые особенно ощутимы на Алтае? На этот вопрос уверенного ответа у меня нет.

Когда мы останавливались на ночевку или купались в озерах и речках, то по-язычески посылали мысленные благопожелания тонким их обитателям. Наверное, это выглядело забавно, когда немолодой человек с высшим образованием подходил к водопаду и шептал: "Я люблю вас, русалки, я желаю вам добра". Мы далеко не всегда видели духов природы, но чувствовали их настроение всегда, они как кошки и собаки добродушно отзывались на человеческую ласку.

Однажды, на обратном пути, я собрал участников экспедиции на коллективную молитву и сказал:

- Мы движемся по казахской земле, по земле народа, живущего идеями Ислама. Пусть они здесь слабы, но давайте отдадим дань уважения этой великой религии. - И я прочел сутру "Субханака" из Корана.

- Аллах, величайший из великих! О, мой Аллах, многократно возношу Тебе хвалу. Имя Твое свято и хвала Тебе безгранична.

"Аллах Акбар", - добавил я. Затем предложил молитву-импровизацию Мунтазару, Пророку-Спасителю, который, согласно мусульманской версии Страшного Суда, должен явиться на землю.

- О Спаситель мира, которого в Исламе называют Мунтазаром, христианское его имя - Параклет, буддисты зовут его Майтрейя, евреи - Машиах. Ты один для всей планеты, так же как и Бог один на всю Вселенную. Каждый народ и каждая религия хотят видеть Тебя лишь своим Спасителем. Прости им этот детский эгоизм. Но ты не делаешь различия между народами и религиями, ты спасаешь каждое чистое сердце, каждую душу, преданную Самому Высшему и Прекрасному.

Помоги этим великолепным горам сохранить свою первозданность, помоги всем людям Казахстана и России стряхнуть с себя накопившуюся грязь. Не дай разгореться между ними зловредной розни, которая терзает другие народы. Помоги нам жить в мире и дружбе, как это было всегда, и еще лучше.

И снова торжественная тишина согревает нас, окрестные горы. И ангелы молчат вместе с нами.

Нина Сергеевна замеряла прибором радиационный фон местности, где молились. Фон заметно снизился. Так бывало и после других послемолитвенных "измерений", когда благая тишина удавалась. Не могу судить об этих приборных аспектах наших молитв, подозреваю, что счетчик регистрировал лишь новую степень порядка, которая устанавливалась в ноосфере, а радиация являлась формой выражения этих степеней.

И еще один штрих о молитве. Вместе с В.М.Я., нашим экспедиционным врачом, мы молились у водопада. Солнце, радуга вокруг мощного потока воды, падавшего с высоты сорока метров. В разноцветных брызгах воды кружились в танце фантастические фигуры. Красота, радость, жизнь. Вдруг В.М говорит:

- Посмотрите вниз.

Я вижу маленькую серо-зеленую змею, свернувшуюся у наших ног. Потрогал ее прутиком. Змея подняла лениво голову и, даже не пошипев, снова свернулась в клубок.